Далай-лама завершил учения по сочинениям «37 практик бодхисаттвы» и «Три основополагающих пункта» и даровал посвящение долгой жизни Белой Тары
13-07-2017, 20:18
Монахи наблюдают, как Его Святейшество Далай-лама проводит подготовительные церемонии в начале заключительного дня учений в монастыре Дискет. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Когда подали масляный чай, Его Святейшество в шутку спросил монахов, не любит ли кто размазывать масло по лицу, как делал один из его наставников из Киннаури Джен Ригзин Тенпа. Он добавил, что этот учитель был единственным тибетским геше, которому выпал случай познакомиться с Махатмой Ганди – его попросили выступить переводчиком с хинди для тибетской делегации в Индию в 1947 году. Ганди спросил геше о буддизме, и тот даровал ему краткие объяснения «Трех основ пути».
Перед тем как начать чтение «37 практик бодхисаттвы», Его Святейшество вкратце рассказал о монастыре-университете Наланда и о том, что его ученые обладали глубочайшими познаниями в области санскрита. Он рассказал, что 40 лет тому назад попросил известного пандиту Упадхьяю прочесть для него на санскрите начальные строфы из сочинений Нагарджуны «Коренные строфы о срединности» и Чандракирти «Вступление на срединный путь». Его Святейшество необыкновенно взволновали тогда размышления о достижениях великих учителей прошлого, которых почти позабыли на родине.
Его Святейшество также упомянул Атишу, которого пригласил в Тибет царь Нгари, попросивший написать сочинение на благо всему тибетскому народу. В результате появился «Светоч на пути к пробуждению». Его Святейшество заметил, что затем учитель школы ньингма Лонгченпа написал свою «Трилогию о покое», а учитель школы кагью Дагпо Лхардже «Драгоценное украшение освобождения». Нгулчу Тогме Сангпо, сочинение которого мы читаем сегодня, был их современником.
Возобновив чтение с седьмой строфы, Его Святейшество заметил, что истинное прибежище – это драгоценность Дхармы, поскольку благодаря ей мы оставляем десять неблагих деяний и обретаем настоящую защиту. Строка «Какой мирской дух может дать вам защиту?» заставила Его Святейшество пояснить, что пять защитников государства, одним из которых является Нечунг – мирские духи. Он рассказал об истории разногласий в связи с поклонением духу Шугдену, начавшихся еще во времена Пятого Далай-ламы.
«Дракпа Гьялцена связывали тесные узы с Пятым Далай-ламой, однако между ними возникли трения. Позже Пятый Далай-лама объявил, что Дракпа Гьялцен не был истинным воплощением тулку Сонама Гелека Палзанга. В одном из его сочинений говорится, что Шугден стал порождением искаженных молитв, что он злонамеренный дух, вредящий Дхарме и живым существам. Вряд ли кто-то сможет отрицать это, поскольку тем самым он поставит под сомнение авторитет Пятого Далай-ламы.
Верующие во время заключительного дня учений Его Святейшества Далай-ламы в монастыре Дискет. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Однако постепенно все больше людей проявляли интерес к практикам Долгьяла. Во времена Нгаванга Чокдена, наставника Седьмого Далай-ламы, который также стал Ганден Трипой, было немало лам и тулку, которые почитали этого духа. Однако Нгаванг Чокде запретил эти практики и приказал разобрать в стенах монастыря Ганден все пирамиды из камней, посвященные Долгьялу.
Даже позже, во времена Тринадцатого Далай-ламы, снова появились учителя, поклоняющиеся вероломному духу Шугдену, но были также ламы и ученые-философы, которые твердо противились этим практикам. Предшественник Триджанга Ринпоче поклонялся Долгьялу, эти практики выполнял и Пабонка Ринпоче. В начале своей жизни Пабонка Ринпоче не был сектантом. Триджанг Ринпоче рассказывал мне, что однажды Пабонка выполнял предварительные церемонии перед приготовлением медицинских пилюль, связанных с практиками Хаягривы. Он хотел получить определенные учения школы ньингма, однако Долгьял начал чинить ему препятствия.
Кьябдже Пабонка был великим учителем ламрима, но поклонялся Долгьялу из страха. Однако Долгьяла никогда не связывала клятва защищать Дхарму. В молодости Пабонка придерживался несектантского подхода. Ему очень покровительствовал Тринадцатый Далай-лама, который просил его проводить учения вместо Гандена Трипы, однако позже Далай-лама был очень разочарован его практиками. Он предупреждал Пабонку, что тот ставит под угрозу свое прибежище в Трех драгоценностях. Пока Тринадцатый Далай-лама был жив, Пабонка жил в страхе. Тринадцатый Далай-лама писал ему письма и просил надежного геше их передавать, и, говорят, Пабонка в страхе обливался холодным потом, едва заслышав приближающийся звон колокольчиков лошади геше.
Я и сам выполнял практики поклонения Долгьялу. Нечунг советовал мне их прекратить, но я приказал ему замолчать, потому что в них было заинтересовано слишком много людей. Как только я понял, что от них нужно отказаться, я провел гадание на шариках из теста, чтобы узнать, стоит мне прекратить немедленно или после наступления нового года – я получил однозначный ответ: прекратить прямо сейчас.
Позже я ночевал в монастыре Ганден и мне приснился сон, будто один из моих охранников советует мне уничтожить посох, в котором заключена жизнь Долгьяла. Я не знал, стоит ли придавать значение этому сну. В тот день я должен был уехать из Гандена, поэтому я пошел в зал собраний и провел традиционное гадание перед статуей Дхармараджи, чтобы проверить, имеет ли мой сон отношение к статуе Долгьяла, установленной там, и должны ли мы от нее избавиться, и, если да, срочное ли это дело или можно подождать до начала запланированного ремонта здания. Ответом стало, что мы должны убрать статую немедленно. Я сказал об этом настоятелям Гандена.
Вид на площадку учений Его Святейшества Далай-ламы в монастыре Дискет. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Сторонники поклонения Долгьялу утверждают, будто я выступаю против этого духа, чтобы польстить последователям школы ньингма, но это неправда. После гадания я отправился в Дрепунг, где у меня был запланирован обед с Лингом Ринпоче. Я рассказал ему о тревожном положении дел. Он спросил, что я сделал, и я ответил. Он сказал, что я поступил правильно.
Триджанг Ринпоче в то время был в отъезде, но когда он вернулся, я объяснил ему, что произошло. Он заметил, что по важным вопросам Нечунг всегда дает безошибочные ответы. Когда я покидал Лхасу, мы были окружены китайскими военными. Нечунг посоветовал оставаться в Норбулинке. 10 марта прошли марши протеста, и к 17 марта ситуация крайне накалилась. Китайцы привезли тяжелую артиллерию, но старались скрыть это от нас. 17 марта я снова спросил совета у Нечунга и он ответил: “Уходи, уходи сегодня вечером. Переправляйся через реку Гьи-Чу, препятствий не будет”. Как и говорил Триджанг Ринпоче, Нечунгу можно верить.
Я могу сказать то же самое о Палден Лхамо, защитнице Тибета. Триджанг Ринпоче говорил мне, что на ее предсказания можно смело полагаться. Линг Ринпоче никогда не имел ничего общего с Долгьялом, однако Триджанг Ринпоче выполнял его практики. Я почувствовал облегчение, когда оба моих наставника одобрили мои действия.
Сторонники поклонения Долгьялу говорят, будто я запрещаю их практики, однако любой волен их выполнять. Я только советую от них отказываться. Сегодня члены секты Помпора Кхамцен в Сера учредили свой собственный монастырь. Запрета на эти практики нет, каждый сам вправе решать, следовать моим советам или нет. Я ничего от вас не скрываю. С другой стороны, вы можете встретить тех, кто будет убеждать вас, будто эти практики приносят счастье и успех.
Мы можем наблюдать это в Монголии. Геше Тендар, прекрасный ученый-философ, которого я очень хорошо знал, занимался именно этим. Он готовил вазы с подношениями в связи с практиками Долгьяла и раздавал людям со словами, что нужно довериться Долгьялу и тот поспособствует успеху в предпринимательстве. К сожалению, его настигла очень печальная смерть, и некоторые утверждают, что он родился вновь в мире духов. Такая опасность существует, поэтому лучше прислушивайтесь ко мне. Я подумал, что стоит напомнить вам обо всем этом».
Возобновив чтение, Его Святейшество отметил, как важно научить свой ум не слишком увлекаться притягательными сторонами этой или следующей жизни. Он сказал: «Если вы заботитесь о других, вашими спутниками станут покой ума, здоровье и долголетие. Если вы делите людей на своих и чужих, то останетесь в одиночестве. Но если вы добры и ласковы, после вашей смерти друзья будут горевать о вас». Его Святейшество упомянул о практике даяния и принятия, добавив, что во время восстания тибетцев в Лхасе в 2008 году выполнял визуализации, забирая гнев и агрессию у китайских руководителей и отдавая им любовь и заботу. Он сказал, что, быть может, это и не принесло большой пользы в реальной жизни, однако помогло ему справиться с тревогой.
Верующие следят за текстом в ходе заключительного дня учений Его Святейшества Далай-ламы в монастыре Дискет. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Его Святейшество обратил внимание, что до 21-й строфы в сочинении «37 практик бодхисаттвы» речь идет об относительной бодхичитте, а начиная с 22-й –об абсолютной. В завершение автор упоминает о скромности своих познаний.
Взяв в руки сочинение Митрайоги «Три основополагающих пункта», Его Святейшество объявил, что получил передачу по коренному тексту, но не по комментарию Второго Далай-ламы. Однако, он полагает, нет препятствий, чтобы использовать комментарий в своих объяснениях.
Его Святейшество подвел краткий итог деятельности предыдущих Далай-лам. Он упомянул, что Второй Далай-лама считал Ташилунпо своим родным монастырем, однако отправился учиться в Дрепунг, где стал настоятелем. Он также стал настоятелем Серы. Он увидел связь Лхамо Лацо с Палден Лхамо и учредил монастырь Чокхоргьял. Он твердо придерживался несектантского подхода и стал известен как несектантский лама-желтошапочник.
Третий Далай-лама Сонам Гьяцо развернул обширную деятельность в Монголии, и в результате там прижился обычай усердного изучения классических буддийских произведений, распространившийся по всей стране. Четвертый Далай-лама родился в Монголии. Немалые достижения Пятого Далай-ламы опираются на старания его предшественников. Шестой стал прекрасным учителем. Седьмой Далай-лама не придерживался однозначно несектантского подхода, однако Тринадцатый, вместе со своим тертоном Лерабом Лингпой составил практику Пхурбы или Ваджракилаи. Позже Линг Ринпоче сказал Его Святейшеству, что предыдущий Гонпасар, кроме выполнения практик Ваджрабхайравы, также практиковал Ваджракилаю.
«Зная о широте взглядов моих предшественников, я тоже стараюсь придерживаться несектантского подхода, – произнес Его Святейшество. – Нечунг сказал, что мне следует получать учения других школ, поэтому я провел гадание, чтобы убедиться, что именно это мне и следует делать. Я провел его в присутствии двух моих наставников перед статуей Ченрезига Вати Сангпо, Кьиронга Джово, которую привезли в Индию монахи монастыря Дзонкар Чоде. В результате я получил передачу практики пурбы от Дилго Кьенце Ринпоче. У меня есть записи всех учений, которые я получал от учителей самых разных традиций. Например, я также получил передачу от Чопгье Тричена Ринпоче. Панчен Лобсанг Чогьян был уверен, что опытный практикующий видит, как все традиции ведут к одной цели».
Его Святейшество возобновил чтение «Трех основополагающих пунктов» Митрайоги, гуру-йогу, связанную с практиками Авалокитешвары, и комментарий Второго Далай-ламы на это произведение. Он подчеркнул, что очень важно должным образом ознакомиться с этими произведениями, чтобы мы могли их припомнить в процессе умирания и после него. Он спросил, способен ли кто-нибудь из присутствующих осознавать себя во сне, добавив, что, если мы можем сосредоточиться на практиках бодхичитты и понимании пустоты в сновидении, это будет существенным подспорьем для нашей практики.
В ходе посвящения долгой жизни Белой Тары, Его Святейшество даровал обеты бодхисаттв. Он завершил его словами: «Мы завершили учения по Дхарме в Дискете. Вы должны почувствовать, как получили благословение на долгую и наполненную смыслом жизнь, в которой особое место должно быть отведено обучению».
Вид на горы, окружающие долину Нубра, во время дарования Его Святейшеством Далай-ламой посвящения долгой жизни Белой Тары. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Местный депутат законодательного собрания Делден Намгьял и президент нубрского отделения Ладакской буддийкой ассоциации Лхаргьял поблагодарили Его Святейшество за визит в Нубрскую долину и за его мудрые советы. Оба отметили процветающую здесь межрелигиозную гармонию и вновь сказали спасибо Его Святейшеству, который немало для этого сделал. Представители местного мусульманского сообщества преподнесли Далай-ламе подарок и сфотографировались с ним на память. Затем Его Святейшество пригласили на обед в близлежащем монастыре Нубра Пходранг.
После обеда, обращаясь к более чем ста иностранцам с веранды Пходранга, Его Святейшество сказал: «Я увидал вас здесь и захотел сказать несколько слов. Я просто один из семи миллиардов людей Земли, и куда бы я ни приезжал, я стараюсь нести людям идею о том, что мы все одинаковые. Мы все члены одной большой человеческой семьи. История человечества отмечена многими бедами и насилием, поскольку мы привыкли делить людей на своих и чужих. Вместо этого необходимо делать упор на единстве всего человечества. Когда я встречаюсь с людьми, такими как вы, я помню, что и я такой же человек. Я не думаю, что я буддист, тибетец или Далай-лама, а просто человек, и благодаря этому мне легко находить новых друзей. Мне кажется, искренняя улыбка свидетельствует о настоящей дружбе.
Я хотел бы поделиться с вами своими мыслями о будущем мира. Я принял на себя обязательство продвигать идею о единстве всего человечества. Как буддийский монах, я считаю, что очень важно поощрять межрелигиозную гармонию, живым примером которой служит Индия. Все религии несут общее послание любви и сострадания, я знаком с практикующими самых разных традиций, садху, христианскими и мусульманскими учителями, которые на деле искренне следуют заповедям родных традиций.
Как тибетец я считаю своим долгом заботиться о тибетском народе, однако в 2011 году я полностью сложил с себя все политические полномочия и прекратил участие Далай-лам в светских делах в будущем. Я принял на себя обязательство выступать в защиту окружающей среды Тибета. Во-первых, в ледниках Гималаев берут истоки основные реки Азии, от воды которых зависит более миллиарда людей. Во-вторых, меня очень тревожит ущерб, который наносится природе Тибета, ведь в условиях высокогорья причинить вред гораздо проще, а на восстановление природе требуется несравнимо больше времени.
Его Святейшество Далай-лама проводит встречу с иностранными гостями в монастыре Дискет. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Меня также волнует вопрос о сохранении тибетского языка, религии и культуры. Традиции логики и понимания устройства ума и эмоций, которые мы унаследовали из Древней Индии, остаются необыкновенно актуальными сегодня, и мы можем поделиться ими со всем миром. Я считаю, что очень важно возрождать древние индийские знания здесь, на их родине. Частично этому может поспособствовать взаимовыгодный диалог, который я веду с современными учеными на протяжении уже более 30 лет.
И в заключение я хотел бы вам сказать, что восхищаюсь духом Европейского Союза, где бывшие заклятые враги сумели договориться и живут в мире и сотрудничестве. Мне бы очень хотелось, чтобы подобные объединения появились и в Африке и других уголках мира».
Далай-лама также встретился с представителями мусульманского сообщества из Туртука, которые приглашали Его Святейшество к себе в гости.
«Я очень надеялся воспользоваться вашим приглашением, – объяснил он, – однако непредсказуемая погода сделала путешествие на вертолете опасным, а поездка на машине отняла бы чересчур много времени и сил. Как вы знаете, в Лхасе проживало большое мусульманское сообщество. Лхасские мусульмане были необыкновенно миролюбивыми, чудесно готовили и беседовали на услаждающем слух лхасском диалекте.
После трагедии 11 сентября, когда мусульман начали называть террористами, я встал на защиту мусульманского сообщества. Выступая на церемонии, посвященной первой годовщине событий 11 сентября в Вашингтонском кафедральном соборе, я сказал, что большая ошибка навешивать на всех мусульман ярлык преступников. В любой стране и любой вере есть люди, которые льют кровь себе подобных. Но это не должно бросать тень на всех их единоверцев.
Последние несколько лет я без устали критикую термин “исламские террористы”. После того, как буддийские монахи в Бирме начали гонения на мусульман, на обложке журнала “Тайм” разместили фотографию с подписью “буддийский террорист”. Увидев это, я почувствовал себя не в своей тарелке, как, я уверен, и вы себя чувствуете, столкнувшись со словами “исламские террористы”. Когда человек становится террористом, он перестает быть истинным последователем родной веры, будь то ислам или буддизм. Террорист – это всегда просто террорист.
Его Святейшество Далай-лама с представителями мусульманского сообщества из поселения Туртук. Фото: Тензин Чойджор (офис ЕСДЛ)
Когда я приезжал в Туртук в прошлый раз, мулла сказал мне, что в исламе кровопролитие запрещено. Он добавил, что истинный мусульманин должен распространять свою любовь на все творения Аллаха, а также пояснил, что джихад не означает войну с другими, это внутренняя битва со своими собственными разрушительными эмоциями.
Я бесконечно рад повидать вас снова, мои мусульманские братья. Я очень надеялся отведать ваших вкуснейших блюд на обед, но не удалось на этот раз. Будьте счастливы».
Из Дискета Его Святейшество на машине добрался до широкой долины реки Шайок, пересек мост близ места слияния двух рек и продолжил свой путь вдоль реки Нубра, оказавшись в монастыре Самтенлинг, который раскинулся над деревней Сумур. Местные жители выстроились вдоль дороги и тепло приветствовали проезжающего мимо Далай-ламу. Ганден Трисур Ринпоче и Тикси Ринпоче встречали его у дверей монастыря, а затем все вместе выпили чаю, после чего Его Святейшество удалился на ночной отдых.
По прибытии в монастырь Самтенлинг в Сумуре Его Святейшество Далай-лама останавливается, чтобы поприветствовать местных жителей. Фото: Джереми Рассел (офис ЕСДЛ)
Завтра Его Святейшество дарует публичные учения по сочинению Чже Цонкапы «Восхваление взаимозависимого возникновения».
Перевод: Ольга Селезнева
Вернуться назад