Квантовая физика. Второй день 26-й конференции института «Ум и жизнь»

Дрепунг Лачи, Мандгод, штат Карнатака, Индия. 18 января 2013 года - Завершив накануне вводную и ознакомительную часть конференции, участники посвятили сегодняшний день физике и квантовой физике в частности. Прежде чем Артур Зайонц начал говорить о влиянии квантовой механики на наше представление о реальности, модератор Джон Дюран предупредил, что квантовая механика – не самый легкий для понимания предмет.

«Вчера мы говорили о классической науке. 120 лет назад, после плодотворной работы, которая привела к множеству открытий в физике, ученые считали, что добрались почти до самого конца. Кельвин говорил, что на безоблачном небосклоне физики существуют лишь “два небольших облака”».

Этими двумя облаками были неспособность классической физики предсказать цвет огня свечи и открытие, что свет, в отличие от звука, перемещается в пространстве без посредничества воздуха. Свет рассматривали как волну, из чего логически следовало, что для распространения ему необходима среда, которую найти не удавалось.

Эти проблемы привели в результате к двум важнейшим разработкам: квантовой механике и теории относительности. Две эти теории изменили взгляд ученых на реальность.

Артур Зайонц продемонстрировал фотографии двух монет, которые выглядели идентичными, но, тем не менее, несли на себе характерные царапины и потертости, по которым их легко было различить. Однако на более тонком уровне, если у вас есть два атома водорода, то они не только не несут отличительных признаков, но и, с точки зрения квантовой механики, они и находятся в одном и том же месте пространства. Так он познакомил слушателей с понятием неопределенности неразличимости.

Его Святейшество заметил, что, согласно воззрению буддийской школы читтаматра, явление существует только в том случае, если есть тот, кто его познает, в противном случае, его не существует.

Артур Зайонц пояснил, что на уровнях, где существует неразличимость, отношения между квантовыми объектами, их взаимосвязь, называется квантовой запутанностью.

Мишель Битболь, исследователь философии науки, рассказал, что впервые начал интересоваться научными вопросами в детстве, когда, катаясь на велосипеде, заметил, что луна движется вместе с ним, и останавливается, когда останавливается он. Ему захотелось узнать, почему, и он пришел к выводу, что видимое движение не имеет отношения к луне как к таковой, но скорее отражение взаимосвязи между ними. Коперник, опровергая астрономию Птолемея, пришел к похожим выводам, наблюдая взаимное расположение Земли и Марса: Земля, на более низкой орбите, обращается вокруг Солнца быстрее, чем Марс, и поэтому иногда наблюдателю с Земли кажется, что Марс движется в обратном направлении. В результате понимания взаимосвязей и взаимоотношений объектов, то, что раньше было известно как свойства объекта, переросло в понятие квантовой наблюдаемой. Великий физик Нильс Бор заметил, что возможно, вскоре нам придется заново открывать, что такое «понимание».

Мишель Битболь рассмотрел вопрос «что такое реальность?» с нескольких точек зрения, не забыв упомянуть и кота Шредингера, который, как известно, одновременно и жив, и мертв (модератор Джон Дюран заметил, что в ходе этого мысленного эксперимента ни один кот не пострадал). Мишель Битболь закончил цитатой: «Природа частицы сродни природе радуги», она относительна и невозможна без солнца, капелек дождя в воздухе и присутствия наблюдателя. Битболь прокомментировал: «Чтобы изучить эти отношения, необходимо изучить взаимозависимое возникновение».

Его Святейшество заметил: «Говорить о вещах в контексте их взаимоотношений очень важно. Взгляните на изложение последних двух из Четырех благородных истин, выражающих буддийскую доктрину о прекращении страданий и пути, который к этому ведет. Если посмотреть на них с точки зрения Двух истин, то они исследуют реальность и противостоят нашим искаженным представлениям о ней. Замечательно».

Артур Зайонц продолжил разговор о квантовой физике после обеда. «Снова и снова современная физика пытается объективировать мир, но снова и снова мы видим, что вещи существуют во взаимосвязях». Обращаясь к Его Святейшеству он сказал: «Возьмем для примера вас и теорию относительности. Я знаю, что раньше вам нравилось возиться с часами: вы разбирали их на части, чтобы посмотреть, как они устроены, а затем снова собирали их. Именно так поступает классическая физика. В квантовой механике мы сталкиваемся с совершенно другим типом мышления, непохожим на прежний. Квантовая механика и теория относительности две стороны одной медали. Эйнштейн сказал, что нам нужно понять природу существования и реальности».

Хорошо иллюстрирует разницу между классической физикой и квантовой механикой решение задачи о том, как поместить 25-метровый шест в 20-метровый сарай. Классическая физика говорит, что шест слишком длинный и его невозможно положить в сарай, но квантовая механика отвечает, что шест сделается короче, если его скорость увеличится. В этом мысленном эксперименте, в общих чертах, шест должен просто двигаться быстрее, чтобы поместиться в сарай, пусть и не надолго.

Мишель Битболь продолжил говорить о квантовой механике как о теории, привносящей новый взгляд на мир, и задал вопрос – что есть наука? Является ли она зеркалом природы; проекцией нашего ума или срединным путем – взаимозависимым возникновением познающего и познаваемого, как описал это Франциско Варела, один из основателей института «Ум и жизнь»?

Его Святейшество попросили ответить на этот вопрос, и он сказал: «Это напоминает мне случай в Дели много лет назад, когда Раджа Раман, создатель индийской атомной бомбы, сказал мне, что читал работы буддийского учителя Нагарджуны, в которых обнаружил нечто, похожее на изложение квантовой теории. Мысль о том, что представитель Индии размышлял над этими идеями две тысячи лет назад, преисполнила его чувства гордости».

«Согласно мадхьямаке в изложении Нагарджуны, некий объект существует, но когда мы начинаем его искать, то не можем его найти. Если мы беремся исследовать объект как таковой, то обнаруживаем, что само его существование зависит от других факторов, так что нельзя сказать, что он не существует вовсе; но он существует на относительном уровне, лишь как обозначение».

«Говоря шире, несмотря на некоторые различия, я думаю, что буддийская философия и квантовая механика во многом сходятся во взглядах на мир. Это замечательные примеры достижений человеческой мысли. Однако, несмотря на все восхищение, которое мы испытываем перед величайшими умами человечества, не следует забывать, что они тоже были людьми, такими же как мы с вами».

Его Святейшество спросили, хочет ли он задержаться после двух часов дня, и он захотел остаться, сказав, что испытывает большое удовольствие от беседы и воспользуется возможностью узнать что-то еще.

Туптен Джинпа из переводчика превратился в докладчика, и бегло ознакомил слушателей с буддийским пониманием вопросов, затронутых сегодня. Он начал с ранней буддийской теории атома, отметив существовавшие в ней тенденции к редукционизму. При этом от отметил, что в своем редукционизме буддийские мыслители, тем не менее, не сводили ментальные явления лишь к материальным. Арьядева, ученик Нагарджуны, писавший во втором веке до нашей эры, оспаривал более ранние теории, раскрывая их непоследовательность и опираясь на причинно-следсвтенную связь. Он упомянул концепцию Двух истин, которой придерживаются все буддийские школы – существование относительной и абсолютной истины. Здесь Его Святейшество заметил, что если бы квантовая механика была изложена в этом контексте, ее бы легче понимать.

Был задан вопрос, обсуждалась ли когда-нибудь в буддийской традиции роль мозга. Его Святейшество ответил, что сознание всегда соотносится с энергией, которая может быть очень тонкой, как например в состоянии сна, или еще тоньше, когда мозг уже прекратил свою работу. Переживание подобных состояний на опыте требует серьезной практики и обучения.

Напоследок Его Святейшество сказал: «Анализ является одной из важнейших составляющих моей ежедневной практики на протяжении вот уже более 50 лет. Как следствие длительной тренировки ума, когда я думаю о пустоте или взаимозависимом возникновении, то почти ощущаю иллюзорность этого мира. Происходит это благодаря силе отрицания разрушительных эмоций, которые берут начало в неведении». Его Святейшество завершил беседу шуткой: «Но это тайна, которую я не хочу открывать ученым!»

Перевод: Ольга Селезнева