Третий день конференции института «Ум и жизнь»

Билакуппе, штат Карнатака, Индия, 16 декабря 2015 года – Перед началом утренней сессии конференции института «Ум и жизнь» Его Святейшество Далай-лама встретился с группой из 72 старших монахов монастыря Сера, непосредственных участников побега из Тибета в далеком 1959 году. Его Святейшество лично поприветствовал и обменялся шутками с несколькими из своих стародавних друзей среди них, а затем обратился ко всем собравшимся в целом:

«Когда мы оказались в Миссамари в штате Ассам, мы не представляли, что делать дальше. Мы верили, что наше дело правое и в конце концов истина восторжествует. В Миссамари стояла ужасная жара, еды было мало. Многие из вас тяжело заболели. Мы подумывали о переезде в другое место, но настоятели посчитали, что если мы рассеемся по стране, многие монахи откажутся от своего монашеского сана, и гораздо лучше держаться всем вместе, там, куда мы попали. Однако в итоге, мы сумели воплотить в жизнь план по учреждению тибетских поселений и в других местах, и вы смогли все вместе приехать в Южную Индию.

Именно вы – те монахи, кто не жалел сил для сохранения нашей традиции в тяжелейшие времена, вы верили в меня, и я вам благодарен от всего сердца. Китайцы убедились, что им не по плечу искоренить нашу религиозную культуру, и они вынуждены трактовать нашу преданность родным традициям как стремление к раскольничеству. Но как бы там ни было, мы идем по пути ненасилия, мы храним единство и мы не сдадимся.

В прошлом в наши монастыри приходили монахи из Монголии и Китая. Сегодня в них стекаются люди даже из традиционно небуддийских стран, среди прочих и ученые. История Тибета знала много взлетов и падений, но тибетцы до сих пор едины благодаря тому, что великие цари прошлого были верны учению Будды. Люди возносят молитвы о продлении жизни, но несмотря на это, приходит время, и мы все покидаем этот мир. Так будет и с вами, и когда вы будете лежать на смертном одре, буддийские знания и практики окажутся необыкновенно важными.

Я хочу подарить каждому из вас статуэтку Будды. Поставьте ее в своей комнате и читайте перед ней строфы приветствия Будде, написанные Нагарджуной, как делаю я сам».

Темой сегодняшнего обсуждения в рамках конференции института «Ум и жизнь» стало «Я». Первый доклад сделал на тибетском языке геше Еше Тапкхе, заслуженный ученый-философ, профессор Центрального университета высшей тибетологии в Сарнатхе. Его студентами были и ведущий сегодняшней утренней сессии Джон Данн, и Джей Гарфилд, второй докладчик нынешнего дня.

Геше Еше Тапкхе объяснил, что во времена Будды в Индии традиционно верили, что у каждого человека есть неизменное, монолитное «я», существующее отдельно от тела и ума. Именно оно, как считалось, переходило из жизни в жизнь. Буддийская идея о несуществовании «я» отвергает подобные представления. Будда учил, что нет ничего постоянного, и вещи не наделены самобытием. Человек, подобно всему остальному, непостоянен, непрерывно меняется, состоит из бесчисленных частей. Люди существуют в зависимости от причин и условий, в зависимости от составных частей, и в зависимости от накладываемых умом ярлыков. Эта позиция отвергает идею независимого «я», но не отрицает существование относительного, функционального, переживаемого на опыте «я», которое относится к явлениям, возникающим зависимо.

Геше объяснил, что буддийские исследования покоятся на четырех опорах: опора на учение, а не на учителя; опора на смысл, а не на слова; опора на высший смысл, а не на относительный; опора на благородную мудрость, а не на интеллектуальное знание. Он также упомянул о буддийском подходе к обучению, состоящему из трех этапов: чтение или слушание лекций; размышления о полученных знаниях; медитация для обретения убежденности и непосредственного восприятия.

Разные буддийские школы дают весьма непохожие определения человека. Некоторые полагают, что ум и тело – это «я». Другие настаивают, что человек – это его основополагающий ум. С точки зрения мадхьямаки, школы срединного пути, все вещи непостоянны и возникают взаимозависимо, и в конечном итоге пусты (лишены истинного существования); они реальны только на относительном уровне. Приверженцы консеквенциализма внутри школы мадхьямака утверждают, что хотя тело и ум – это не «я», они являются основой, на которое накладывается ярлык «я». Геше сослался на классический пример колесницы, на которой никому из нас не составит труда проехаться, но которая не может быть в конечном итоге обнаружена в ходе логического исследования. Она существует лишь как обозначение, наложенное на совокупность составляющих ее частей.

Джей Гарфилд осветил эту тему с другой стороны. Он изложил воззрения западной и буддийской философии на «я» и личность, и лежащие в основе этих идей мотивы. Он рассуждал на тему существования «я» в отдельный момент времени и на протяжении длительного периода. Следуя буддийской модели, ученый провел грань между относительной личностью, идеей, которая принимается в буддизме, и самосущей, личностью, существование которой учение Будды опровергает.

Во второй половине дня Васудеви Редди, психолог, проделавшая обширное исследование новорожденных детей, рассказала о начальных стадиях формирования «я» человека. Ее волновали вопросы: Что такое «я»? Когда оно появляется? По мнению ученой, нет никаких сомнений в размытости границ «я» новорожденного, но тем не менее ему безусловно присуще некое цельное, единое ядро. По ее наблюдениям, «я» начинает формироваться довольно рано. Что касается того, как оно возникает, тут большая роль отведена другим людям, как правило матери. Для малышей очень важно, чтобы рядом был человек, на которого можно смотреть, трогать и разговаривать. Одно из ярких проявлений «я» новорожденных – их веселость, качество, которое, по словам госпожи Редди, присуще и Его Святейшеству. Детям доставляет удовольствие возводить границы, а затем разрушать их просто ради веселья.

Отвечая на вопрос, что нужно новорожденным, психолог сказала: открытость, отклик и признание. Очень важно также, чтобы малыши были в состоянии почувствовать это признание. Она показала несколько очаровательных видеороликов, которые не оставили сомнений – малыши питают живейший интерес к человеческим лицам и голосам. Они жаждут общения. Улыбка – один из способов человеческого общения. На малышей огромное влияние оказывает и состояние матери – ее депрессия или тревожность, например, мешающие ей с готовностью откликаться на нужды своего чада. Она еще раз упомянула склонность новорожденных к веселости, и добавила, что малыши не играют в одиночестве, им нужен другой человек, который играл бы с ними. Общение бесконечно важно, как и элемент удивления. Игривость порой может переходить в дурашливость, даже в самую раннюю пору жизни.

Госпожа Редди отметила важность уважительно и заботливо относиться к ребенку, признавая в нем отдельную личность. Такое отношение важно как для общения с новорожденными, так и для умения решать конфликты. В обеих ситуациях требуется уважение.

Во время обсуждения, которое последовало за докладами, Его Святейшество уклонился от ответа на один из вопросов, заметив, что для ответа, ему нужно было бы стать отцом детей, что вызвало всеобщее веселье, и Ричард Дэвидсон задал вопрос иначе. Он добавил, что знает – Его Святейшество никогда не был отцом, но все монахи когда-то сами были детьми. Он спросил, есть ли у Далай-ламы какие-то мысли по поводу возникновения ощущения «я», опирающиеся на его детские переживания.

«Я не устаю повторять, что моя мать была необыкновенно доброй, – ответил Его Святейшество. – Поскольку я был самым младшим в семье, мне доставалось больше всего материнской любви и ласки. Доброта моей мамы оказала на меня огромное влияние. У нее всегда было бесконечно доброе лицо, поэтому рядом с ней я чувствовал себя в полной безопасности. Роберт Ливингстон, один из первых сотрудников института “Ум и жизнь”, однажды поразил меня замечанием, что материнские прикосновения играют важнейшую роль в развитии головного мозга ребенка. Интуитивно я почувствовал, что это правда».

Конференция института «Ум и жизнь» продолжится завтра.

Перевод: Ольга Селезнева