Я чувствую себя более свободным. Интервью Далай-ламы "Голосу Америки"

12 июля 2011 года во время визита в Вашингтон Его Святейшество Далай-лама дал интервью китайской службе "Голоса Америки". Он сказал, что с тех пор, как оставил роль политического руководителя тибетского правительства в эмиграции, чувствует себя более свободным и собирается все силы посвятить своим основным обязательствам: пропаганде общечеловеческих ценностей и установлению гармоничных отношений между религиями.


Скачать видео

Перевод и озвучивание: Наталья Иноземцева, Максим Брежестовский

Расшифровка интервью:

Синь Чэнь: Изменилась ли ваша жизнь с тех пор, как вы объявили об отставке с поста главы тибетского правительства в эмиграции?

Далай-лама: Больших изменений не произошло. В последние десять лет, начиная с 2001, мы избираем политическое руководство. Все это время я говорил, что нахожусь наполовину в отставке. Основные решения принимают избранные руководители, я к этому не имею отношения. Конечно, с тех пор, как я снял с себя всю политическую ответственность, я ощущаю себя более свободным. Теперь я могу посвятить свои силы выполнению моих двух основных обязательств. Мое первое обязательство, как человека, способствовать распространению общечеловеческих ценностей. Я считаю, что подлинный источник счастья находится в нас самих. Многие люди думают по-другому. Для них подлинный источник счастья это деньги или другие материальные блага. Но это заблуждение. Мы, конечно, не можем полностью отказаться от материальных ценностей, это жизненная необходимость. Но подлинный источник счастья во внутренних ценностях. Я вижу свое обязательство в том, чтобы разъяснять это всем людям, верующим и неверующим. Мое второе обязательство – способствовать межрелигиозной гармонии. Теперь я могу посвятить этому больше времени.

Синь Чэнь: Как повлияет ваша отставка на будущее переговоров между тибетским правительство в эмиграции и китайским руководством? Планируете ли вы полностью устраниться от участия в этом процессе?

Далай-лама: Да, я полностью устраняюсь. Это больше не моя ответственность. Но если тибетскому руководству понадобится моя помощь, я всегда готов ее оказать.

Синь Чэнь: Вы имели дело с китайскими руководителями на протяжении последних 60 лет. Какие уроки вы извлекли из опыта общения с ними?

Далай-лама: Подумать только, шесть десятилетий. Во-первых, меня очень привлекает марксизм. В свое время я даже хотел вступить в Китайскую коммунистическую партию [смеется]. И я по-прежнему марксист в том, что касается социальной и экономической теории. Я думаю, в середине 50-х все изменилось. Я разочарован лицемерием. Когда говорят правильные вещи, а поступают совсем наоборот. Также в последние 50 лет в Тибете было слишком много репрессий. Я поистине уважаю и ценю демократию и свободу.

Синь Чэнь: Вы застали четыре поколения китайских руководителей от Мао Цзэдуна до Ху Цзиньтао. Известно, что вскоре руководителем Китая станет Си Цзиньпин. Что вы думаете по поводу этого последнего руководителя, какие надежды связываете с его назначением?

Далай-лама: Я почти ничего не знаю о Си Цзиньпине. Вот его отца, Си Чжунсюня, я знаю довольно хорошо: очень приятный, жизнерадостный человек. А сына я никогда не встречал, так что ничего не могу сказать. Некоторые говорят, у него образ мыслей человека молодого поколения, что он придерживается широких взглядов. Но я этого не могу подтвердить.

Синь Чэнь: В Китае многие полагают, что китайское правительство вложило колоссальные средства в развитие Тибета, и они не понимают, почему тибетцы, как в Китае, так и в эмиграции, так недовольны. Вам не кажется, что тибетцы проявляют неблагодарность?

Далай-лама: Все мы люди. Ведь и китайцы тоже хотели бы иметь больше, чем просто еда и кров над головой. Мы все люди, мы нуждаемся и в других ценностях. Когда премьер-министр Индии приезжал в Вашингтон, он упомянул, что экономика Индии отстает от экономики КНР. Но в Индии есть другие основополагающие ценности – демократия, свобода, верховенство закона, прозрачность, свобода слова, свобода прессы, все то, чего нет в Китае. Это основополагающие ценности, необходимые людям. Даже китайский премьер-министр Вэнь Цзябао сказал как-то, что в экономическом плане Китай очень развитая страна, но ему нужна политическая реформа. Он открыто заявил об этом. О необходимости свободы в Китае сейчас говорят многие. Вернемся к тибетцам. В первую очередь мы такие же люди, как и другие. Мы любим свободу. В Тибете слишком много ограничений, которые заставляют людей чувствовать себя некомфортно. Также у тибетцев есть свой собственный язык, письменность. Наш язык и письменность служат основой для очень богатой религиозной традиции и философии. А местные власти накладывают ограничения на религиозную практику, изучение тибетского языка. Они препятствуют развитию религии и культуры, и это огромная боль для тибетского народа. Нам нужны еда и кров над головой, но еще важнее для нас тибетская культура, наша тысячелетняя духовная традиция. Как вы думаете, что тибетцы могут чувствовать, когда нашу культуру стараются подвергнуть забвению?

Синь Чэнь: Вы упомянули, что китайская экономика сегодня вторая в мире. Как духовный лидер, что вы можете сказать о духовном положении в китайском обществе?

Далай-лама: По некоторым сведениям многие китайцы, включая и членов партии, проявляют все больший интерес к духовности. В последние годы все больше китайцев, наших братьев и сестер из материкового Китая, приезжают ко мне, и, встречаясь со мной, многие плачут. Они проявляют искренний интерес к буддизму. Также, есть данные, что в Китае верующих буддистов почти 300 миллионов человек. К тому же исторически Китай всегда был буддийской страной. Когда в 1954 и 1955 я приезжал в Китай, там было много храмов и монастырей. Во многих странах, развитых, благополучных с материальной точки зрения, есть люди, которые имеют все, миллионеры и миллиардеры, однако они чувствуют, что им чем-то не хватает. И вот эти люди постепенно начинают обращаться к духовности. В Китае экономика тоже вскоре достигнет высокого уровня, и тогда люди почувствуют, что одних только денег недостаточно, нужно что-то еще. Ужасающая коррупция также свидетельствует об отсутствии моральных принципов.

Синь Чэнь: Поговорим о молодом поколении Китая. Молодые китайцы сталкиваются со многими проблемами. Почему вы считаете, что они станут беспокоиться о Тибете и о том, что там происходит?

Далай-лама: Вы правы, не так много китайцев заботится о Тибете. [смеется] Так что это должно сделать китайское правительство.

Синь Чэнь: Что бы вы хотели сказать молодому поколению китайцев о Тибете, о будущем Тибета и о будущем отношений между Китаем и Тибетом?

Далай-лама: Я думаю, что те китайцы, которые интересуются буддизмом, тибетским буддизмом и культурой, могут принести пользу миллионам и миллионам китайских братьев и сестер. Я думаю, что тем молодым китайцам, которые живут в густонаселенных городах, где такой грязный воздух, им следует поехать в Тибет, чтобы получить глоток свежего воздуха. И наконец-то увидеть по-настоящему синее небо. Это поможет им обрести покой ума.

Синь Чэнь: Вы хотите, чтобы больше китайцев ехало в Тибет? Но ведь большинство тибетцев против этого и протестуют!

Далай-лама: Я хочу сказать, поехать как туристы. Но если они собираются поселиться там навсегда, то их ждут большие проблемы со здоровьем. Им будет трудно приспособиться к жизни на высокогорье. У тибетцев таких проблем нет, они коренные жители. А вот китайские братья и сестры, которые приезжают в Тибет на постоянное жительство, сталкиваются с проблемами.

Синь Чэнь: Поговорим о международных вопросах. Что вы думаете о событиях в странах Северной Африки, о демократических движениях в этом регионе, образовавшихся за последний год? Есть ли какая-то связь между этими движениями и народами Тибета и Китая?

Далай-лама: С момента падения Берлинской стены мир убедился, что у тоталитарных систем нет будущего. Мир принадлежит всему человечеству, а каждая страна принадлежит своему народу, не одной политической партии, королю или духовному лидеру. Китай тоже принадлежит своему народу. Наилучший способ управления землей и народом, когда правит сам народ через демократическую систему. В будущем все мировые сообщества должны стать более открытыми, более демократичными.

Синь Чэнь: Что вы можете сказать о западном вмешательстве в Северной Африке, например, в Ливии?

Далай-лама: Это очень сложный вопрос. Каждый случай нужно изучать в отдельности и принимать соответствующие решения. Например, в случае военного вмешательства в Ираке или Афганистане мотивация была очень правильная. Я знаком с бывшим президентом Бушем, он очень хороший человек. Он действовал из лучших побуждений. Но способ, который он избрал, привел лишь к созданию новых проблем. Так что решение надо принимать по каждому конкретному случаю.

Синь Чэнь: А что же насчет Ливии?

Далай-лама: Мне трудно ответить на этот вопрос. Обычно я слушаю Би-би-си. Но последнее время я много путешествую по разным странам. Из-за разницы во времени совсем перестал слушать радио. Поэтому отстал от последних событий. Я не знаю, что сейчас происходит в Ливии. Но, как бы то ни было, я считаю, что главное, о чем надо думать, это люди, невинные люди, которые страдают больше всего.

Синь Чэнь: Вы пробудете в Вашингтоне еще четыре дня. Но приглашения на встречу в Белый дом пока не было. Что вы думаете по этому поводу?

Далай-лама: Основная цель моего приезда – провести буддийские учения, посвящение Калачкары. В то же время, я с удовольствием встречусь с президентом. Я хорошо знаю его. И если он выразит такое желание, и представится такая возможность, я встречусь с ним.

Синь Чэнь: Мы понимаем, что вы больше не планируете участвовать в решении политических вопросов, связанных с Тибетом. Тем не менее, мы хотели бы спросить о будущем политических переговоров между тибетским правительством в эмиграции и китайским правительством. У вас было много раундов переговоров с Пекином. Есть ли положительные результаты от подобных встреч с китайскими руководителями?

Далай-лама: Существует проблема Тибета, признает это китайское правительство или нет. Об этом знают в мире, об этом известно китайскому народу. И проблему эту надо решать. Недальновидно просто игнорировать проблему или пытаться ее силовыми методами. Рано или поздно центральному правительству придется найти разумные пути решения. Я верю, что это лишь вопрос времени, и что китайское правительство, в конце концов, посмотрит на проблему Тибета реалистично.

Синь Чэнь: Вы объявили об отставке. А что вы можете сказать о своем преемнике, будет ли он как-то вовлечен в политические дела?

Далай-лама: Нет. Моя отставка касается не только меня лично. Я положил конец всей четырехсотлетней традиции совмещения в лице Далай-ламы и политической, и духовной власти. Эта традиция устарела. Тибет принадлежит тибетцем, а не Далай-ламе или другому духовному лидеру. Тибетское правительство или любой другой институт, который осуществляет руководство Тибетом и тибетцами, должен быть построен на демократических принципах. Я сознательно и добровольно положил конец прежней традиции управления. В будущем, если люди захотят, чтобы институт Далай-лам остался, он продолжит существование. Несомненно одно: в будущем Далай-лама не будет вовлечен в политическое руководство.

Синь Чэнь: Вы могли покончить с этой традицией раньше или позже. Почему вы решили сделать это именно сейчас?

Далай-лама: Я уже говорил, что до недавнего времени был наполовину в отставке. Сейчас тибетцы, по крайней мере, живущие в свободных странах, уже вполне готовы к демократической системе. Поэтому я решил, что сейчас самое время. С самого детства я стремился изменить систему правления в Тибете. Я знал, что тибетская система управления устарела и нуждается в переменах. И сегодня я очень счастлив.

Синь Чэнь: Ваше Святейшество, у меня вопрос о тибетской культуре и ее будущем. Есть много примеров, когда древние, аборигенные культуры исчезали под воздействием рыночной экономики, глобализации, урбанизации и тому подобного. Вы с оптимизмом смотрите в будущее культуры и традиций Тибета?

Далай-лама: Тибетская культура, буддийская культура Тибета – обычно я провожу различие между буддизмом и буддийской культурой: культура относится к обществу в целом, а религия это дело каждого человека в отдельности. Итак, тибетская культура это культура ненасилия, мира, сострадания. В этом смысле она представляет интерес не только для самих тибетцев, но и для многих других людей. Мне кажется, что на Земле сейчас все больше и больше людей, которые сыты по горло насилием, обманом и эксплуатацией. Поэтому я считаю, что тибетская культура, основанная на таких принципах, как честность и сострадание, может быт очень полезной для людей во всем мире. И в особенности для миллионов молодых китайцев. Они могут извлечь для себя пользу из тибетской культуры, им только нужно ее получше узнать. Кроме того, тибетский буддизм это не только религия или вера, это способ объяснить природу человеческого ума, эмоций. Некоторые ведущие западные ученые проявляют очень серьезный и искренний интерес к тому, как в тибетской буддийской традиции подходят к изучению эмоций и ума. Таким образом, по мере продвижения научных исследований, упомянутые мной концепции буддийской традиции, также будут развиваться. В последние 20 лет я тесно сотрудничаю с западными учеными, и я могу сказать, что современная наука еще далеко не все знает об эмоциях и уме. У ученых много вопросов, на которые они пока не нашли ответы. Но эти ответы есть в буддийской традиции. Так что нам есть, чему поучиться друг у друга. Буддисты, в свою очередь, плохо разбираются в физических явлениях окружающего их мира. И здесь им могут помочь данные, полученные западной наукой. Если мы совместим современную западную науку и буддийскую науку об уме, то получим единое целое.

Синь Чэнь: Вы согласились дать нам интервью, потому что хотели бы обратиться с посланием к китайскому народу. Что вы хотели бы сказать?

Далай-лама: Китай это древняя нация с пяти тысячелетним культурным наследием. Китайцы очень трудолюбивые и здравомыслящие люди. Мы испытываем к ним уважение и самые теплые чувства. Я хочу обратиться к китайскому народу с пожеланием: в стремлении к материальному развитию, не забывайте о собственном тысячелетнем духовном наследии. Это очень важно.

Синь Чэнь: Большое спасибо за интервью Ваше Святейшество, было очень приятно с вами беседовать.